Духовенство православное

ДУХОВЕ’НСТВО ПРАВОСЛА’ВНОЕ, соц. группа, включающая профес. служителей религ. культа, удовлетворяющих религ. потребности верующих через совершение обрядов и действий и проповедующих православное вероучение. Д. п. подразделяется на черное (монашествующее, принимающее на себя ряд особых обязательств, вкл. уход из общ-ва, безбрачие и др.) и белое (живущее в миру, совершающее богослужение и возглавляющее общины-приходы, имеющие семью).

В Пенз. крае Д. п. появляется по мере включения этой терр. в состав Рус. гос-ва и стр-ва здесь нас. пунктов и правосл. храмов. Числ. его не была постоянной и по разн. причинам менялась. В 1780 бел. духовенства в Пенз. крае было ок. 2200 чел.; в 1894 – 1913 (в т.ч.: протоиереев – 23, священников – 771, дьяконов – 402, псаломщиков – 717). К 1905 числ. бел. духовенства достигает 2022 чел. (в т.ч.: протоиереев – 50, священников – 792, дьяконов – 392, псаломщиков – 788). К нач. 1-й мир. войны числ. бел. духовенства вновь возрастает и составляет в 1914 2068 чел. (в т.ч.: протоиереев – 49, священников – 836, дьяконов – 367, псаломщиков – 816).

В XIX в епархии сложилась система подготовки кадров духовенства, состоявшая из 3 дух. уч-щ (дававших нач. богословское образование) и дух. семинарии (ср. сословного учеб. заведения). По данным нач. XX все протоиереи имели полн. богословск. образование; из 792 священников спец. образование имели 659. Уровень богословск. подготовки низш. чинов клира был знач. ниже: из 392 дьяконов богословск. образование имел лишь 1, а из 788 псаломщиков – 34.

Д. п. было в Росс. империи одним из привилегиров. сословий. К его представителям не применялись телесн. наказания. Духовенство освобождалось от воинской повинности, от всех личных налогов. Вдовы священников пользовались правом личного дворянства, а их дети – потомств. почетного гражданства. Духовные лица правосл. приходов получали из земельных владений прихожан надел не менее 33 дес. Например, причт Казанск.-Богород. ц. с. Тархово Н.-Ломов. у. владел 57-ю дес. пахотной земли и 4 дес. дровяного леса. Каждому члену причта предоставлялся дом с землей под усадьбу. Земля духовенством чаще сдавалась в аренду, реже обрабатывалась силами прихожан. Одну часть зар. платы Д.п. получало из гос. казны, др. – за счет совершения обрядов для прихожан. Вышедшие «за штат» представители Д. п. получали гос. пенсию.

Определен. роль Д. п. играло в орг-ции системы нар. просвещения. До создания гос. системы образования представители Д. п. обучали детей частным порядком. В 90-х XVIII только в Саранске частные школы открыли 15 дух. лиц. В нач. XX, когда сложилась система церк.-приходских школ, 26 представителей духовенства (3 священника, 8 дьяконов, 15 псаломщиков) были в них учителями общеобразоват. предметов, а 357 духовных лиц — учителями Закона Божия. Д. п. было также «законоучителями» во всех учеб. заведениях, к-рых в Пенз. епархии было б. 500.

Законы Росс. империи возлагали на Д. п. исполнение нек-рых функций органов власти. Приходское духовенство регистрировало акты гражд. состояния, оглашало в храмах наиб. важные правовые акты, распоряжения высших светских властей. Это приводило к тому, что на представителей Д. п. смотрели как на офиц. гос. чиновников. Отсюда негативное отношение к ним со стороны части нас. По своим полит. пристрастиям Д. п. не было однородным. Значит. часть пенз. духовенства поддерживала самодержавие, и лишь небольшое число духовных лиц симпатизировало соц. низам. Священник Ф. Померанцев за поддержку крестьян во время Кандиевского восстания (1861) был пожизненно заточен в Соловецкий монастырь. Неоднозначно отнеслось духовенство Пенз. епархии к полит. событиям 1917. На собрании гор. духовенства 12 марта 1917 приветствовалось «нарождение новой свободной России». Др. часть духовенства сохранила монархич. убеждения. После Окт. рев-ции статус Д. п. изменился: были упразднены все сословные привилегии, отменено гос. жалованье (содержание за счет добровольных пожертвований прихожан), национализированы церк. и монаст. земли. Конституция 1918 лишила духовенство как эксплуататорское сословие избират. прав и т. п. Это вызвало недовольство части пенз. духовенства, подтолкнув нек-рых его представителей к участию в открытых выступлениях против Сов. власти (в с. Кучки, Хомутовка, Устье и др.). Нас. было возмущено закрытием церквей, арестами священников и акциями по изъятию хлеба и денег. Выступления подавлялись вооружен. путем.

В 1920-х в среде Д. п. произошел раскол по вопросам отношения к власти и реформе в церкви. Часть духовенства встала на лояльные позиции по отношению к коммунистич. правит. и выступила с программой радикальных изменений в правосл. церкви (см. Обновленчество). В период голода в Поволжье (1921–1922) осн. масса пенз. духовенства одобрительно отнеслась к изъятию церк. имущества на нужды голодающих. Конфликты на этой почве имели место в Городищ., Мокш., Саран. и др. уездах (в селах Вышелей, Пазелки, Шейно и др.).

После 1927 в связи с воззванием Патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия Д. п. встает на лояльные позиции по отношению к Сов. власти, приняв идею полит. нейтралитета. Это не спасло его от полит. репрессий 1930-х. Из всего числа репрессированных за веру, связанных с Пенз. краем (ок. 2200 человек), б. 30 человек прославлены Русской Церковью в лике святых и причислены к Собору новомучеников и исповедников России (среди них священномученики Иоанн (Поммер), архиепископ Рижский; Тихон (Никаноров), архиепископ Воронежский; Феодор (Смирнов) епископ Пензенский; священноисповедник иерей Иоанн Оленевский (Калинин) и др.).

Правов. статус Д. п., ограниченный в первые годы Сов. власти, позже не отличался от правов. положения др. граждан страны. Но гос-во вторгалось в сферу деят-сти Д. п. Сов. законодательство о религ. культах требовало обязат. регистрации Д. п., запрещало церк. благотворительность, катехизаторскую деят-ть, публичные богослужения в гос. учреждениях, религ. передачи и публикации в СМИ. Священнослужители были отстранены от руководства приходами, не могли занимать должности в органах просвещения, организовывать дет. религ. кружки по обучению религии. Священник не имел права посещать людей, за искл. умирающих и тяжело больных. В больницах, домах престарелых и местах заключения он мог исполнять свои обязанности духовника лишь тогда, когда ему предоставлялось отд. помещение. Религ. шествия, совершение религ. обрядов и церемоний под открытым небом, а также в квартирах и домах верующих допускались с особого разрешения исполкомов местных советов. Моления в местах большого скопления людей, организация паломничества верующих к святым местам считались нарушениями обществ. порядка. Отд. должностные лица стремились сократить религ. обрядность путем запретов для Д. п. проводить обряды, разрешенные закон-вом (соборование и причащение умирающих, тяжелобольных в домах верующих по их просьбе, обслуживание разл. требами лиц из др. р-нов и обл. совершение религ. обрядов в будние дни и крестных ходов вокруг церкви, колокольный звон). Д. п. возмущали также повыш. налог, взимаемый гос-вом (до 80% заработка), и 4-кратная от обычных норм кварт. плата (отменено с 1980).

Сов. гос-во регулировало числ. и состав Д. п., проводило ограничит. кадр. политику (снятие священнослужителей с регистрации, перемещение из приходов, побуждение к отречению от сана, привлечение к юр. ответственности и т.д.). Уполномоченные Совета по делам религий проводили масштабную работу по предотвращению поступления абитуриентов в дух. уч. заведения. В РПЦ возник «кадровый голод», числ. Д. п. сокращалась параллельно с кол-вом православных приходов. В 1960-1970-х кол-во зарегистриров. православных церквей превышало число священнослужителей. Сокращение числ. Д. п. стало результатом уже не массовых репрессий, как в предвоенный период, а администр. закрытия приходов. Однако с сер. 1970-х наметился устойч. рост числа священнослужителей, их количество превысило число действующих церквей. Повысился образовательный ценз Д. п., б. половины к-рого к нач. 1980-х имело средн. и высшее богословское образование. Произошли изменения в возрастном составе клира, «омоложение» Д. п., по сравн. с др. конфессиями, шло наиб. быстр. темпами.

Д. п. в послевоенный период, как правило, лояльно относилось к сов. гос-ву, но активно исполняло свои пастырские обязанности. Религ. обрядность отличалась стабильностью и тенденцией к росту. Изменения в закон-ве о свободе совести и религ. организациях в 1990-х впервые за послереволюц. историю предоставили РПЦ статус юр. лица, право участвовать в обществ. жизни и использовать СМИ, осуществлять культ.-просветительную, благотворительную, издательскую деятельность, что расширило сферу служения Д. п.

В 1998 в Пенз. епархии насчитывалось 116 представителей Д. п., в т.ч. 23 протоиерея, 85 священников, 1 протодиакон, 7 диаконов. Из них имеют духовное образование 52 чел. (47 – среднее, 5 – высшее). В последующие годы пропорционально росту кол-ва приходов увеличивалось и число духовных лиц; часть из них получили образование в открытом в 2000-м дух. уч-ще (с 2010 – семинария). На кон. 2016 в Пенз. епархии на 144 прихода 156 священнослужителей; в Кузн. епархии на 111 приходов – 57 клириков; в Серд. епархии на 150 приходов – 85 клириков. Т.о., на 405 храмов региона приходится 298 духовных лиц, в связи с чем часть клириков служит не в одном, а в двух приходах. Практически все духовенство работает учителями в воскресных школах при храмах. Содержание Д. п. осуществляется за счет добровольных пожертвований. По нов. пенс. зак-ву духовным лицам, ушедшим за штат, выплачивается гос. пенсия.

Ист.: Дворжанский А.И., Зелев С.В., протоирей В. Клюев. Праведный верою жив будет. Пензенский мартиролог пострадавших за веру Христову. М., 2014; ПЕВ. 1905. №9; 1914. №14; 1917. №6; Сацердотов М. Древнейшие учебные заведения // ПЕВ. 1894. №7; Устав духовных консисторий. СПб., 1903.

А. Б. Никонов, Е. П. Белохвостиков,

И. И. Маслова